"Из ниоткуда в никуда" В.Копусь

 

 Глава 4. Шабашка первая

 

Кто как, не знаю, я, к примеру,

Не сомневался ни на йот,

Что Жора Пшиков будет первым,

Кто нам шабашку  принесет.

 

А и на самом деле Пшиков,

Когда обедали и чай,

Ворвался с лебединым криком:

- Шабашка! Ёханый бабай!

 

КАМАЗ с прицепом - две машины!

Шкафы, столы, диван-кровать!

(Один начальник по режиму

Просил его не называть)!

 

В зеленую отвозим зону,

А там не дача, а Дубай!

И, хоть залейся, самогону!

Короче - ёханый бабай! -

 

С подъемом загружать машины

Под предстоящий сабантуй

Есть аксиома для мужчины,

Как «нету хода - не вистуй!»

 

Таскали щёрсовскую мебель

И заграничный гарнитур,

Как если б ждал солдата дембель

Или любовников - шоп-тур.

 

Наш бригадир бывал туристом.

А у туристов есть закон:

Чтоб вечером костер искристый

Был всем составом окружен.

 

И каждый, как в исповедальне,

Молясь на чуткий дух огня,

Себя путем анкетных данных

Представил в лучшем свете дня.

  

Огонь, зажженный самогоном,

Куда как жарче, чем хворост.

И бригадир: - По кругу гоним:

Представился и вякай тост!

 

Сегодня Жора - гвоздь эстрады.

Твоя шабашка - твой и свист.

И сразу тост. ФИО не надо.

Ты всем известный активист. -

 

Тот было - рвать с плеча рубашку,

Но не позволил коллектив:

- Давайте выпьем за шабашку

Как нашей жизни лейт-мотив! -

 

Степан Пруленко - краснолицый,

Простой и вспыльчивый, как псих,

Активной жизненной позици-

ей отличался от других:

 

- Я пью за свет социализма,

Когда людями были мы,

Чтоб он еще при нашей жизни

Вернулся к нам из царства тьмы. -

 

Предав обзору профиль римский,

Арсений Фыфык-Блевотинский

Сказал: - Хоть ГОСТы - мой форпост,

«За женщин!» предлагаю тост.

 

От них нам помощь и отрада.

Я потому и усидел,

Что каждую в отделе кадров

Отдельно взятую имел. -

 

Минталий Гусик серо-бурый

Был уточненною натурой,

Как если бы по ней каток

Поездил вдоль и поперек:

 

- Я физик, после универа

В АХО, как видите, внедрен...

Но предлагаю тост «За веру

В науку», чем гремел Хартрон. -

 

Тарас Картопля выпить падок

И толст, как с деньгами мешок,             

Был до талантливости краток:

- За то, чтоб было хорошо! -

 

Глеб Жеребцов, в труде прилежный,

Ходил, один на весь отдел,

В такой задрипаной одежде -

И бомж такую б не одел!

 

Покуда трезв, неразговорчив,

Но если выпьет, лыком шит -

Начнет громады гор ворочать,

А то и подвиг совершит.

 

К моменту оглашенья тоста

Он дрых в объятьях Морфея,

Как чуждый обитанью остров...

Настала очередь моя:

 

- Поэт сказал о выпиваньи:

«Напитки нечего беречь!

Чем изобильней возлиянье,

Тем удивительнее речь.»

 

Слова - событиям предтеча:

Хоть - обольстить, хоть - об косяк!

Я пью за то, чтоб красноречья

Вовек источник не иссяк. -

  

Плыла по небу ночь рогата

В трико, заношенном до дыр...

- Хорошая у нас бригада, -

Сказал и выпил бригадир.

 

И, заискрясь душевным шиком,

На фоне пения сверчков,

За фибры тронул Жора Пшиков,

Как взял за жабры, мужиков:

 

- Кому еще договориться,

На дачу мебель и дрова? -

И бригадир сказал: - Годится.

Моя шабашка номер два. -

 

День мог остаться без вопросов,

Не сохранись в одном досье

Закон, открытый Ломоносо-

вым (вдвоем) в параллель с Лавуазье.

 

А в нем навязывалось людям ---

Без их согласия, учти! ---                           

Что «сколько счастья им прибудет,

Убудет столько ж по пути».

 

Когда компанию раздельно

По милым гнездам понесло,

Троим по части соблюденья

Закона сразу повезло.

 

Хоть Жора вел себя игриво

С ментами, все пришлось отдать.

Спасибо, только 20 гривен,

А не, как в среду - 45.

 

Арсений к пристани прибился,

Не запылился. В лифт ввалился.

Услышал быстрые шаги

И не подумал, что враги.

 

Он был воспитан и едва ли

Спешащих мог не подождать...

Вскочили двое. В морду дали

И не забыли обобрать.

 

Минталий топал по наитью,

Как врач - на вызов сквозь метель.

Менты: «Извольте в вытрезвитель.

Там все удобства и постель».

 

И хоть сознанье было ватным,

Дрожь охватила естество:

А вдруг поймут неадекватно

Ориентацию его?!

 

Отроду будучи не гомик,

Мать проводив в небытие,

Он, чтоб на пиво сэкономить,

Донашивал ее белье.

 

В кровати, с целью пьяниц сонных

Не будоражить до проказ,

Он кружевные панталоны

Снял и запрятал под матрас.

 

Коллеги приняли как милость...

И лишь дежурный дал отбой...

Прощай немытая невинность

В лазури неба голубой!

 

На откровения охочий

Он в этот раз безгласен был,

И утром, что случилось ночью,

От свей бригады утаил.

  

А остальные не узнали,

Фунт неприятностей почем,

И как заложники остались

Жить у Дамокла под мечом.

 

   Глава 5. Шабашка вторая

 

Весь день наш орган под рубашкой

Сильнее даже, чем зефир,

Ласкала мысль, что есть шабашка

И угощает бригадир.

 

Сноровку, волю и таланты

В кулак собрав, мы налегли

И всё буквально на пуантах    ,

Тая   дыхание, снесли.

 

Но   вместо пойманной машины            

Является, как хрен с бугра,

Один бездельник по режиму...

Ну, тот, которому вчера...

 

Турнув ногою антресоли

И всуе вспомнив Богомать,

Он аж зашелся: - Кто позволил?!

Кто разрешил не разбивать?!

 

Я каждого сживу со света!

Сожгу за кое-кем мосты!

Кто нанизал по туалетам

На гвоздь секретные листы?! -

 

И нам, напрягшимся, как лоси,

Под гром проклятий и угроз

Втащить на крышу все и сбросить

Безоговорочно пришлось.

 

Режимник после речи пылкой

Пропал вдали, как НЛО.

А бригадир ему бутылки

Отнес, чтоб в морду не мело.

 

Короче, праздник был испорчен...

А что же Жора?! Как артист,

Явился, как бы между прочим,

Когда собрались разойтись.

 

Достал бутылку воровато

Аж из трусов, и этот срам

Раскапал каждому Горбатый

По шестьдесят, не больше, грамм.

 

Без тоста выпили брезгливо,

Как пили в детстве рыбий жир,

И замерли нетерпеливо,

Что скажет Жоре бригадир.

 

И он сразил коронной фразой:

- Твоя трагедия и шок

Не в том, что вовремя ни разу

Ты на работу не пришел,

 

Не в том, что взялся осчастливить

Меня, а я - устроить пир,

И на несчастье коллектива,

Считай два литра слил в сортир.

 

А в том, что глубиной страданий

Бригады пренебрег легко:

Принес бутылку в оправданье

И закусь - восемь пирожков.

 

Так поступает с коллективом

Тупой, безнравственный и жмот!

Тогда как было бы красиво,

Будь сей комплект - наоборот!

 

Я так решил, герой эстрады,

Катись домой, как Енисей,

И бесполезным, глупым, жадным

Среди товарищей не сей! -

 

И Жора канул, как в полынью,

В языцех притчу проглотив...

И затрапезный дух унынья

Объял собою коллектив.

 

И тут Степан эмоций  свору

Спустил: - Он мне не сват, не брат,

Но по-большому жалко Жору,

Который и не виноват.

 

Он безобиднее, чем жаба!

Хотел, как лучше, сделать. Во!

За что и кинула держава

В лице режимника его.

  

- Держава поступает мудро! -

Картопля опростал уста, -

Иначе разметут под утро

Все до последнего болта.

 

- Все размели давно иуды! -

Минталий поднял хвост трубой.

- Не нравится, вали отсюда!

- Еще начните мордобой! -

 

Наш бригадир вскричал. - Не митинг!

Наелись пламенных тирад.

Я верно понял, вы хотите,

Чтоб Жору я вернул назад?!

 

Казалось, все, кроме Картопли,

Поддержат Пшикова в беде.

Как вдруг жевать пустился сопли

Арсений Фырык - и т.д.

 

- Я по звонку не мчусь наружу,

А завершаю уйму дел.

А активисту сбор не нужен,

Захлопнул рот и полетел.

 

С каких заслуг и дел, порхатых

Жалеть мне в рыночные дни?! -

- И хорошо, - сказал Горбатый, -

Вот ты ему и позвони! -

 

Как стало ясно из доклада,

Назавтра Жора не пришел.

Причем, не он подвел бригаду,

А миокард его подвел.

 

Никто сначала не поверил

В его безвременный покой...

Он, на виду по крайней мере,

Всегда восторженный такой.

 

Активен, вечно избираем

В профком, местком или партком,

Как-будто ёханым бабаем

Туда толкаем и влеком.

 

На ликвидаторском заданьи

Себя к обеду он являл

И громко вместо оправданий

Всех сообщеньем удивлял:

 

- Вчера косили до предела!

Очнулся - день, а я - бай-бай!

Жена, как лошадь, обалдела

И ржет, как ёханый бабай.

 

Прервем пропажей цепь хищений!

Хартрон не может ждать, подъем! -

И в лабиринте помещений

Искал до вечера свой лом.

 

Хвалить пристало на поминках

Тех, кто безвременно потух,

И трижды выпить по-старинке

За память вечную и пух.

 

А хмель притушит боль утраты,

Не возбраняются дебаты:

Уход - случайностей набор

Или естественный отбор.

 

Жена вздохнула: - Идеалам

Он изменить не смог... И вот... -

Картопля: - Это еще мало

Тому, кто был не патриот.

 

- Зато он с совестью не в ссоре! -

Пруленко рявкнул, быча взгляд.              

Я очень сожалею Жору

И за него душевно рад. -

 

Он сердце вырвал, словно Данко,

Хотя еще мог жить и жить,

Чтоб нам сорвавшуюся пьянку

За счет поминок возместить. -

 

Минталий к этому моменту

Тарелки вылизал и встрял:

 - Мой друг скачал из интернета

Преинтересный матерьял.

 

Я вам, надеюсь, параллели

Найдя, узнать начистоту

Приятно будет в самом деле...

Если желаете, прочту.

 

Отчет об аудиенции графа Бенкендорфа у государя-императора Николая I .

(Из архивов тайной канцелярии)

 

Царь, не дослушав о Кавказе,

Нежданно, как исподтишка,

Спросил о внутренней заразе -

О вольнодумстве и кружках:

- Не правда ль, граф, довольно                                                                                                            странно,

Что, будто дьявол дал обет,

В Санкт-Петербурге нет смутьяна,

Который будоражит свет

 

Поступками или вещами,

Или крамольными речами,

Или, дурной являя вкус,

Приводит общество в конфуз? -

 

В ответ шеф корпуса жандармов:

- Мной предусмотрен сей вопрос.

Есть, государь! Неблагодарный,

Из свинопасов, малоросс.

 

Я полагал его уместным

В конце быть поданным Царю.

 - Надеюсь, граф, не новый Пестель?!

Так чем же смутен сей хрю-хрю?

 

- Замечен белыми ночами

С лицом, безжизненным, как мел,

И полоумными очами

У статуй обнаженных тел.

 

- Какие ж в нем играют чувства?

Рисует, пишет или пьян?

- Он занимается искусством,

Затейник коего Онан.

 

- Забавно. Но сия фиглярность

Едва опаснее пыжа...

А в чем его неблагодарность?

- В стихах. На грани мятежа.

 

Он казачком у Энгельгардт

(Помещик с берегов Днепра)

Служил. И не являл азарта

Вкусить крамольного пера.

 

А маслом либо акварелью

Пейзаж срисовывал в картин.

И живописца усмотрел в нем

Один прохожий господин.

 

Народ у нас на милость броский,

Три филантропа оттого -

Брюллов, Жуковский, Вельегорский -

И взялись выкупить его.

 

Портрет Жуковского Брюловым

Был писан тою же весной

И продан. И вития новый

Был осчастливлен отпускной.

 

И в Академии художеств

Он ими был определен

На обучение, возможность

Творить. А также пансион.

 

- Весьма поступок благородный.

За эти блага даже тать

Элите русского народа

Повинен руки целовать.

 

- Так, государь! Но к изумленью

Он за обилие щедрот

Им посвящает сочиненье -

Поэму строк на восемьсот.

 

И в той поэме безобразной

Новоиспеченный пиит

Всех русских выставляет грязно

И Русь издевкою костит.

 

- Хотя б на том конец крамоле?

- Отнюдь, Великий государь!

В поэме «Сон» он вышел боле

Чем вольнодумец и бунтарь.

 

Чету сиятельную всуе

Открытым текстом этот гусь

Такими красками рисует,

Что повторить их не решусь.

 

- Известна ль этому уроду

Простая истина сия,

Что деньги на его свободу,

Купив картину, выдал я?!

 

- Сознался. Знает. - Как ничтожно...

Аз есмь в ответе за страну.

Меня разить сатирой можно...

Но почему мою жену?! -


- На этом все, - сказал Минталий. -

А дальше чей-то комментарий.

Из наших явно из хохлов

Десятка два заядлых слов. -

 

О, знал бы царь - балов, и спален,

И всей монархии оплот,

Что для хохла вполне нормален

В подобном духе поворот.

 

Как тут не вспомнить про фиаско,

Когда служить была пора,

Мазепа предал, хоть обласкан

Весьма был милостью Петра.

 

Кучма продрался в Президенты,

На коммунистов опершись,

И густо в этого момента

С дерьмом их смешивал всю жизнь.

 

Менталитет своеобразен

У нас: захочешь властью стать,

Всех, кто тащил тебя из грязи,

Ты должен в эту грязь втоптать.

 

А вспыхнет хата у Параски,

Кидаемся сквозь дым и вонь

С ведром... Но не воды, а масла,

Чтобы подлить его в огонь.

 

Зато с пожарищ повсеместных

По свету кобзари ищут

С такой душедерущей песней,

Что слезы в Киеве текут.

 

- То провокация! Измена! -

Хотел Картопля вырвать лист.

Но тут зашла вторая смена

И мы печально разошлись.

 

Прощай, нетленный Жора Пшиков,

Нужды общественной оплот!

И при желании великом

Теперь никто не подведет

 

Итоги соцсоревнованья,

Не вручит знамя. Или приз.

Идя навстречу пожеланьям

Как снизу вверх, так сверху вниз.

 

 

 

Тебя когда-то понимали,

Задорных слов энтузиаст,

А в атмосфере аномалий

Ты не нужнее, чем балласт.

 

Ушла земля из под героя,

Запал растаял, как пломбир...

Ни коммунизм не надо строить,

Ни возглавлять борьбу за мир,

 

Ни соблюдать Моральный Кодекс...

 

 

Создано на конструкторе сайтов Okis при поддержке Flexsmm - накрутка подписчиков ютуб

Совсем недорого опалубка для колонн для всех желающих. . В нашей организации детский фотоаппарат цена для всех желающих.

Из опусов В.И.Копуся

 Помещаем роман в стихах Копуся Виталия Ивановича "Из ниоткуда в никуда"

Ttraction drive for the frame hanged traction motors of TЭП10-315 locomotive, 1967.

Described the first native Russian traction drive of the wheel set from the traction motor, suspended on the bogie frame of the locomotive.

Тяговый механический привод тепловоза ТЭП10-315

Первый оригинальный отечественный тяговый привод от электродвигателя к колесной паре локомотива.


Появилась карта сайта.

Анонс переводов песен, הכרזה של העברת שירים

В следующем месяце планируем разместить на сайте три песни.

בתוכנית בחודש הבא למקום באתר שלושה שירים.